Русий Велибог. Он создал новую веру – веру в Россию - Олег Северюхин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Записали и подумали, что магнитное поле само по себе не искривится, кто-то его должен был искривить. А кто? Сие и есть совершенно непонятно. Может, инопланетяне? Может. Давно бы до истины докопались, да вот только никак к этому месту никто подобраться не может.
Так и бросили это дело ввиду его бесперспективности. Только правило есть: как ты тайну не прячь, она все равно где-то вылезет. Не может тайна сидеть с закрытым ртом. Ее так и подмывает выйти на широкую дорогу и закричать:
– Смотрите на меня, я тайна великая, была за семью печатями, а вот освободилась и к вам пришла, открывайте меня, восхищайтесь мною.
Да вот только забывают все о том, что тайна интересна только тогда, когда она под спудом. А как раскрыли ее, так она уже никакая не тайна. И все удивляются – и это тайна? Тьфу. Все тайны неинтересны. Вот атомную бомбу уж как секретили в свое время, а сейчас любой человек может себе схему любой атомной бомбы достать. Никакой не секрет. Американцы вот решили в Англии себе атомную бомбу сделать, чтобы, на всякий случай, если вдруг шандарахнет, так чтобы Америка не пострадала.
Все непонятное становится понятным, как только находится какое-то объяснение. Но непонятного от этого меньше не стает. Раскрывается одно – находится другое. Иногда люди сами делают загадки, чтобы лет через двести-триста кто-то нашел этот тайник и задумался, а к чему бы это?
Помните, в детстве и мы находили осколок стекла, выкапывали ямку, клали туда что-то, сверху покрывали стеклом и забрасывали землей, а потом искали, кто и где что-то спрятал, и как мы радовались, когда находили чужие запрятки и определяли, кому они принадлежат.
Вот это был восторг исследователя и следопыта. Взрослые такие же, как и дети, только знают больше, чем дети и становятся серьезными, забывая о том, что планета наша еще ребенок по сравнению с другими обитаемыми планетами и не нужно терять детское воображение в поисках тайн. Не обязательно искать ключ от тайны именно в том месте, где встречается непонятое и непонятное. Ключ от сундука держат подалее.
Глава 1
– Товарищи, – президент откашлялся и внимательно посмотрел на сидевших возле длинного стола для заседаний маститых ученых. Их было чуть больше сорока человек. Средний возраст семьдесят лет. Цвет науки страны. А где же молодежь, хотя бы лет за сорок? Нет ее. Сбежала за границу. Там лучше кормят. И Александр Второй, император российский тоже говорил, что если лебедей хорошо кормить и создавать им условия, то они никуда улетать не будут. Тогда и молодежь бы более практично относилась ко всем новым идеям руководителя государства, – я собрал вас, чтобы посоветоваться по очень важному вопросу. Поступило предложение от президента академии наук о создании целого института, подчеркиваю – целого института – для изучения дохристианского периода России и особенно всех тайных сторон древних религий. Это, извините, отдает какой-то бесовщиной, домовых исследовать, ведьм, баб с костяными ногами, сказки всякие народу рассказывать, когда придется отчет держать о расходовании денежек народных, то есть денег налогоплательщиков. Вот и наука наша в загоне находится, потому что вы занимаетесь совсем не тем, чем бы нужно было заниматься. Может, нужно внести в науку нашу свежую струю, так сказать, омолодить наши научные кадры, особенно в ранге член-корров. Как вам это? Может и структуру академии наук несколько изменить: Вот, давайте вместе и обсудим эту проблему.
Ученые молчали, уставившись в свои листочки бумаги, лежавшие перед ними, и рисовали на них почему-то чертиков с рожками. Большинство. Другие рисовали ножики, ордена советского и имперского периодов, женские головки или просто штрихами закрашивали левый верхний угол бумажного листа.
Вступление президента не предвещало ничего хорошего. Кто-то должен выступить. А кто? Кто отважится сказать президенту истину, которая валяется под ногами, о которую все спотыкаются не один десяток лет. Все держатся за свои кресла. При нынешних пенсиях выжить человеку невозможно. Академическая пенсия чуть больше и все равно обеспечит не жизнь, а доживание, как говорят молодые менеджеры, которым совершенно все равно, что будет с пожилым населением страны.
Руку поднял старый академик, не отказавшийся от партийного билета и недавно получивший Нобелевскую премию за открытие, сделанное лет тридцать назад. Почет нужен при жизни, а не посмертно.
– Господин президент, – академик нарочито называл всех новых руководителей господами. Как коммунисты, пришедшие к власти в результате вооруженного переворота, стали господами новой жизни, так и люди, пришедшие к власти в результате слабости прежней власти, стали новыми господами жизни. Если уж этот человек начал называть неприкасаемых господами, то добра от его выступления не жди. – Господин президент. Я бы предложил поддержать предложение о создании нового института. Финансирование науки такое, что нам может помочь только волшебство. К нам идут одни бессребреники. Все наши теоретические, на коленке, разработки получают воплощение на западе. Правильно сказал Иисус Христос – нет пророка в своем отечестве. И наше совещание закончится как всегда: мы вот тут посоветовались, и я решил.
Институт нужен не только для воплощения забытых идей, но и для выработки русской идеи. Мы с яслей начинаем готовить кадры для Запада, и он нам в этом помогает очень даже активно. Мы со своим возрастом нужны хотя бы для того, чтобы новые имена пробивать сквозь заслоны в мировой науке. Чтобы за нашими учеными был приоритет, а не за теми, кто уехал и плюнул на свою Россию. Когда у нас будет хорошо, он приедет назад и будет ходить гоголем, требуя создания ему комфортных условий. И вы создадите им эти условия, даже не задумываясь о том, что он уже отработанный материал. Ученого с перспективой просто так не отпустят. Нам много-то и не надо, хоть бы минимум, уже давно определенный в мировой практике.
Совещание закончилось тем же, с чего и началось – ничем.
В институте академика уже ждал ассистент, новоиспеченный кандидат наук Ваня Неучев, магистр логики.
– Иван Павлович, миленький, рассказывайте, как там решился вопрос о создании нового института, – без всяких «здравствуйте» начал он.
– Ваня, сменил бы ты фамилию, – сказал академик Карпов, – сколько препон бы убрал со своего пути. Вспомни свою диссертацию. Прекрасный материал и перспективные разработки для науки, а еле продавили сквозь ученый совет. И все из-за фамилии.
– Что вам всем далась моя фамилия? – взъерошился Иван. – Фамилия как фамилия. Произошла от того, что мой далекий предок, будучи неученым, превзошел всех ученых. Вот и осталось прозвище Неуч.
– Оно понятно, да только предок твой потом учился, а прозвище осталось, – сказал академик. – И все родственники твои, хорошо я их знаю, люди интеллигентные и ученые, страдали из-за своей фамилии. Ты же сам логически понимаешь, что неправильно созданная установка на цель приводит к тому, что все исследования идут не по тому пути, какие продиктованы логикой, а вопреки ей, но считаются логическими. При изменении значения цели меняются и ориентиры, и результаты. Вот. В недавней истории нашей во время большой войны был такой генерал Жидов. Умница большая и храбрости отменной, а вот отношение к нему и со стороны противника, и со стороны своих соратников было не совсем хорошее. Вызвал его Верховный Главнокомандующий и посоветовал в течение пяти минут сменить фамилию. А генерал уперся – мне, мол, своя фамилия ближе. Тогда Верховный вызвал секретаря и приказал, что с его дня генерала Жидова именовать генералом Жадовым. Генерала Жадова знают все, а прежнего не помнят и вовсе. Вот и я приказываю тебе пойти в ЗАГС и подать заявление об изменении фамилии. Будешь Научев. С родителями твоими я все согласовал. А по новому институту пока ничего не ясно. Не ясно, зачем собирали, не ясно, какой будет результат. И в институт я тебя отпущу при условии, что вопросами логики в науке будешь заниматься так же серьезно, как и всегда.
– Спасибо вам, Иван Павлович, – сказал молодой человек, – фамилию я сменю. Вот пойду и сменю. Еще капитан Врунгель говорил: как вы яхту назовете, так она и поплывет. Вот сменю фамилию, и в этот же день выйдет указ о создании нового института. А я тут нашел один факт, связанный с аномальной зоной. В этой зоне пропадают люди, но быстро находятся. И пропадают во время проезда около нее на поезде. Вот рапорт начальнику транспортной милиции от старшего оперуполномоченного, сопровождавшего поезд в Москву. Поступил сигнал о пропаже годовалого ребенка через час после выезда с узловой станции. Никого посторонних в вагоне не было, а ребенка нет. Через сорок минут ребенок снова появился в том же месте, куда он был положен в пеленках. При осмотре у ребенка на шее была обнаружена суровая нитка с привязанным к нему перышком птицы. Начальник милиции на рапорте написал, чтобы милиционер бдительнее службу нес, а не занимался дурью. К рапорту было приложено перышко. Я проверил и установил, что это перо не принадлежит ни к одному известному виду птиц. И я сейчас нахожусь в положении плачущего индейца Джо.